Господь Будда не дал никакой информации о душе.
Когда духовная искра, размер которой равен одной десятитысячной части кончика волоса, попадает в материальный мир, ее покрывают оболочки из грубых и тонких материальных элементов. Материальное тело состоит из пяти грубых элементов: земли, воды, огня, воздуха и эфира — и трех тонких: ума, разума и эго. Когда живое существо обретает освобождение, оно избавляется от этих материальных оболочек. Цель занятий йогой состоит именно в том, чтобы сбросить с себя материальные оболочки и войти в духовное бытие. Этот принцип лежит в основе учения Господа Будды о нирване. Господь Будда учил своих последователей тому, как с помощью медитации и йоги избавиться от материальных оболочек. Он ничего не говорил о душе, но те, кто строго следует его указаниям, в конце концов освобождаются от материальных оболочек и достигают нирваны.
Сбросив материальные оболочки, живое существо остается духовной искрой, которая должна войти в духовное небо, чтобы погрузиться в сияние Брахмана. К сожалению, если живое существо ничего не знает о духовном мире и планетах Вайкунтхи, оно с вероятностью 99,9 процента снова упадет в материальный мир. Тем не менее существует некоторая, весьма незначительная вероятность того, что из сияния Брахмана, брахмаджьоти, живое существо поднимется на одну из планет духовного мира. Имперсоналисты считают, что в брахмаджьоти нет разнообразия, а буддисты представляют его пустотой. Тем, кто думает, что в духовном небе нет разнообразия, равно как и тем, кто считает его пустым, недоступно духовное блаженство, которое испытывают живые существа на духовных планетах: Вайкунтхах и Кришналоке. Лишенная разнообразия, без которого невозможно наслаждение, душа рано или поздно начинает искать блаженства, а поскольку ей ничего не известно о Кришналоке и Вайкунтхалоке, то нет ничего удивительного в том, что она опускается до материальной деятельности, чтобы наслаждаться разнообразием материального мира.
источник: А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада (издание 2014 г.), «Шримад Бхагаватам», четвертая песня, глава 23 — текст 15
